Любой националистический режим всегда тоталитарен по своей сути. Он неизменно стремится перейти от простого авторитаризма, требующего лишь внешнего подчинения, к получению глубинного контроля над человеком, полному управлению его внутренним миром и лишению возможности свободного выбора системы основополагающих жизненных ценностей. Конечно, далеко не каждый националистический режим проходит путь до конца. Возможны объективные причины, как правило, реакция международного сообщества, недостаточное время существования или внутренняя слабость, не позволяющие тоталитаризму принять законченную форму. Тоталитарные диктатуры в законченной форме скорее исключение, даже Третий рейх не сумел выполнить все поставленные задачи за 12 лет своей мистическо-сатанинской государственности.
Обязательным условием установления долговременного тоталитарного порядка является уничтожение традиционного религиозного сознания как независимой от государственного контроля сферы, в значительной мере определяющей систему общественных морально-этических координат. Его место режим стремится заполнить собственными базисными установками манипулятивно-псевдосакрального характера.
Именно в данном направлении действует двуединый националистический режим Украины, вся сила государственного аппарата которого направлена на разрушение канонического православия как основы православно-славянской цивилизации и фундамента украинско-русского единства. Сегодня государство пытается подменить православие духовными фальсификатами, полностью уничтожающими иммунитет против навязываемых извне чуждых ценностей.
Было бы ошибкой считать, что действия правящего режима являются импровизацией. Напротив, они совершаются по схемам, апробированным предшествующими тоталитарными диктатурами, и действия тандема Ющенко — Тимошенко (а точнее — их заокеанских кураторов) лишь минимально адаптируются к современным реалиям Украины.
Пролог Третьего рейха
Попытки националистических властей Украины периода Гражданской войны уничтожить путем жесткого государственного давления традиционную религию большинства были первыми в новейшей истории континента. Они стали, к сожалению, образцом для подражания будущих фашистских режимов, как стал объектом изучения гитлеровских специалистов по «окончательному решению еврейского вопроса» и погромный опыт Директории.
Мало кто знает, что петлюровские попытки ликвидации православия и десакрализации его святынь тщательно исследовались нацистскими идеологами, в том числе будущим создателем рейхсминистерства по делам занятых восточных территорий (РМО) Альфредом Розенбергом. Основные моменты политики лидеров Центральной Рады и особенно Директории были развиты и задействованы как в религиозной политике на территории собственно рейха, так и на оккупированных украинских землях. Неслучайно одним из ведущих специалистов рейха по церковным вопросам был уроженец Галиции — кадровый сотрудник абвера Ганс Кох, который ранее служил в Главном штабе армии УНР и снова был направлен в Украину в 1941 г.
Националисты осознавали, что при существовании канонической православной церкви невозможно внедрить в сознание народа идеологию национальной ненависти и полного отторжения украинского общества от России. Поэтому даже в январе 1918 г., когда Центральная Рада находилась в шаге от гибели, в первоочередном порядке был решен вопрос о создании департамента исповеданий, главной задачей которого была «украинизация» церкви и создание антиканонической автокефалии.
Теми же задачами спустя 90 лет озабочен и действующий Президент Украины, вызывающе попирающий положения Основного Закона страны о праве на свободу вероисповедания и отделении церкви от государства.
Показательно, что департамент был создан в составе не просто силового, а полицейского ведомства — МВД, действия руководителей которого по похищению политических противников режима УНР заставили немецкое командование в апреле вмешаться, что едва не привело к введению прямого оккупационного управления.
Именно тогда была заложена традиция тоталитарных государств руководить религиозной сферой через спецслужбы. В гитлеровской Германии этим занимался «Церковный реферат» РСХА, в ющенковской Украине — «защитники национальной государственности» из СБУ. Для последней создание «поместной церкви» стало не меньшим приоритетом, чем популяризация нахтигалевских фашистских карателей и преследование политиков, защищающих конституционные права сограждан.
Создание департамента исповеданий отмечено еще двумя знаковыми моментами. Его руководителем назначили известного личной аморальностью епископа-расстригу Николая Бессонова — бывшего члена черносотенного «Союза русского народа». После Февральской революции Бессонов в одночасье стал украинским националистом.
Подобное демонстративное унижение должно было изначально деморализовать священноначалие и способствовать навязыванию антицерковных мер. Но никто не мог так ненавидеть церковь, как изгнанные из нее. А свою работу ренегаты выполняли особенно ревностно.
Опыт был усвоен, и церковный реферат РСХА (наряду с офицерами СС) комплектовался священниками и монахами, отлученными от церкви, а возглавлял его бывший секретарь кардинала Фаульхабера.
Закономерно, что и Ющенко награждает высшими государственными наградами анафематствованного агента 5-го управления КГБ «Антонова».
Размещение департамента исповеданий — государственной структуры, призванной уничтожить каноническое православие, в Митрополичьем доме Святой Софии выглядело как откровенное кощунство. Это было не только сознательным оскорблением чувств верующих. Таким образом, через десакрализацию святыни, наносился удар по глубинному православному архетипу украинского народа.
Подобным же кощунством выглядит и введенная Ющенко традиция проводить в День Независимости на территории Святой Софии торжественные приемы. Видимо, постоянно подчеркиваемая ханжеская набожность не препятствует пить коньяк и шампанское, расставлять столы со снедью и любоваться фейерверками на земле национальной святыни, в которой находятся кости тысяч погребенных предков.
Именно на этом месте, рядом с Митрополичьим подворьем возведенного Ярославом Мудрым кафедрального храма, с XI века по конец XVIII действовал монастырь, считавшийся образцом подвижничества, смирения и аскетизма. Именно здесь, в келье, трудился над великим памятником древнерусской литературы — «Словом о законе и благодати» первый киевский митрополит-славянин Иларион (получивший прозвище Русин). Тот самый Иларион, по согласованию с которым Ярослав Мудрый составил первый на Руси Церковный устав.
Жуткие празднования, напоминающие одновременно и люциферианские черные мессы на кладбищах, и богоборческие «комсомольские пасхи», президент ввел в 2005 г. Когда я в 2006—07 гг. был председателем оргкомитета по празднованию годовщины независимости, я неоднократно пытался объяснить Виктору Андреевичу недопустимость такого антихристианского церемониала, но столкнулся с абсолютным непониманием и раздражением.
Мы предлагали перенести застолья на площадь перед Мариинским дворцом или территорию Музея народной архитектуры и быта Украины «Пирогово». Но тщетно.
Мое предложение в 2007 г. поддержали близкие к президенту люди — Балога и Ульянченко. Но и их доводы не возымели никакого действия.
Хотя не исключено, что мотивы действий главы государства тоже более глубокие, чем просто присущее ему невежество и непонимание этических норм.
Самый сильный удар был нанесен националистами по монастырям, которые всегда были главными оплотами веры. В Киеве от царской армии осталось много оборудованных казарм, но специально обработанных во время пребывания в плену в духе ненависти к каноническому православию «синежупанников» разместили в Киево-Печерской лавре и Михайловском Златоверхом монастыре, где они начали терроризировать монашествующих и осквернять святыни.
В более широких масштабах этот первый в Европе опыт был позднее использован только нацистами. Только в Австрии после аншлюса гестаповцы ликвидировали более 1000 монастырей, а в январе 1941 г. шеф партийной канцелярии НСДАП Мартин Борман разрешил гауляйтерам без согласования с Берлином закрывать монастыри и конфисковывать их собственность, а попытки сопротивления насельников жестко подавлять.
В контексте этого курса следует рассматривать и незаконное решение Ющенко о передаче комплекса Киево-Печерской лавры в госсобственность. Таким образом, монастырь становится полностью зависимым от благосклонности власть предержащих, и появляется дополнительный рычаг давления на УПЦ с целью склонения к неканонической автокефалии. В духе тоталитарной традиции не возвращается верующим и Святая София, как и Лавра, унизительно именующаяся «заповедником».
В 1941 г. Ганс Кох также специально указывал, что, учитывая статус Святой Софии как национальной святыни, большевистская конфискация отменена быть не может.
Уже после оккупации Украины результатом намерений нацистов уничтожить сакральные центры традиционных религий стал взрыв лаврского Успенского собора, безосновательно приписываемый подпольщикам.
Немецкие историки Хейер и Вейзе в фундаментальном исследовании религиозной политики в оккупированной Украине приводят (в том числе со ссылкой на руководителей киевского отделения абвера) данные, что взрыв был организован начальником полиции и войск СС на Юге России обергруппенфюрером СС Прютцманом. Приказ Прютцману отдали Борман и рейхскомиссар Украины Эрих Кох, преследуя цель разрушения сакрального центра Украины. Особенно показательно мнение руководящих сотрудников рейхскомиссариата, что партийной канцелярией НСДАП вместо него планировалось создать новый — сакральный оплот арийского духа на завоеванной земле.
Националисты первыми ввели в практику, когда еще даже большевики придерживались внешней законности в отношениях с церковью, террор против высших церковных иерархов. В январе 1918 г. убийство митрополита Киевского Владимира совершили уголовники или полууголовники. Но ответственность за него, что и было подтверждено в том же году решением собора, должны разделить националисты, сделавшие темных, «не ведавших, что творят», людей орудием своих замыслов.
При пользовавшемся огромным авторитетом владыке было бы невозможно превратить Церковь в придаток аппарата националистической пропаганды, чего добивалась созданная властями Всеукраинская Православная Церковная Рада. Руководитель ВПЦР, изгнанный паствой Владимирской епархии за угодничество перед Распутиным, архиепископ Алексий сколотил в Лавре группу церковных карьеристов, готовых на все ради устранения митрополита. Именно они рассказали пришедшим грабителям про «несметные сокровища» и «контрреволюционность» владыки, что и предопределило страшную смерть первого новомученика ХХ века.
Следствие, начатое еще при Центральной Раде, явно не хотело найти убийц, которые сразу бы рассказали, кто направил их в митрополичью резиденцию. Между тем не представляло трудности раскрыть злодеяние — один из преступников в разговоре с монахами сообщил более чем достаточно своих установочных данных. Значительно легче все было списывать на анонимных муравьевских матросов. Только передача дела гетманским следователям позволила его найти и арестовать еще в 1918-м. И оказался задержанный вовсе не суровым балтийским «братишкой», а крестьянином из Полтавской губернии. Однако привлечь виновных к суду не удалось — в результате мятежа власть захватила Директория, благополучно закрывшая следственное производство.
В дальнейшем уже гестапо воспользовалось опытом устранения высших иерархов чужими руками. По его заданию в 1943 г. бандеровскими террористами были убиты глава канонической Украинской автономной церкви митрополит Алексий и епископ Владимир-Волынский Мануил, антифашистская позиция которых не являлась секретом.
Не менее дико для цивилизованного мира выглядел и арест в декабре 1918 г. австрийскими наемниками Коновальца, игравшими при Центральной Раде и Директории роль янычарской гвардии, преемника замученного владыки Владимира — митрополита Антония и архиепископа Житомирского Евлогия. От расстрела владык спасло только вмешательство французского военного командования, пригрозившего Директории полным разрывом отношений.
Апофеозом церковной политики Директории стало провозглашение 1 января 1919 г. «Закона про Верховную Власть в Украинской Автокефальной Православной Миротворческой Церкви», взявшего на себя функции определения канонического статуса церкви. Впервые в ХХ веке в Европе государство так неприкрыто вмешалось в конфессиональные вопросы, и впервые так открыто были нарушены права миллионов верующих.
Действия Директории повторил Гитлер, по распоряжению которого в 1933 г. рейхстаг провозгласил создание «Имперской церкви», получившей вскоре название «Евангелической церкви германской нации».
Вряд ли вызывает сомнение, что и руководители националистического режима современной Украины делают все возможное, чтобы решить подобным образом вопрос уничтожения канонического православия. Пока только незавершенный процесс построения тоталитарной модели государства не позволяет реализовать подготовленный сценарий хотя бы в объеме произвола Директории.
Церковь крови и Церковь для покоренных
Если петлюровская политика уничтожения традиционной Церкви и подмены ее инструментом националистической идеологии в силу чрезвычайных обстоятельств и недостатка времени носила черты дилетантизма, то в Третьем рейхе религиозная политика тоталитаризма проводилась неуклонно, жестоко и последовательно. И только поражение в войне не дало реализоваться планам тотальной дехристианизации. С самого начала национал-социалистической диктатуры в 1933 г. было провозглашено то, о чем Ющенко не устает повторять — церковь должна быть «национальной». Борман, Розенберг и Гейдрих — просто договаривали тезис до конца.
Новая немецкая церковь, созданная в рамках политики религиозной «унификации», должна была отбросить христианские заповеди и положить в свою основу культ крови и национального превосходства. Выдающийся православный богослов о. Сергий Булгаков определил эту политику как не просто преследование верующих, а «соперничающее антихристианство» и «лжецерковь».
Репрессивные же меры по созданию «лжецеркви» по своему содержанию ничем не отличались от петлюровских и последующих ющенковских. Наряду с провозглашением «Имперской церкви», считавшейся официально лютеранской, РСХА создало «автокефальное движение» в Католической церкви Германии, добивавшееся полной независимости немецких католиков от Ватикана.
Несмотря на огромную силу репрессивного гиммлеровского аппарата, когда в концлагеря попали десятки тысяч священнослужителей и активных верующих, полностью достичь поставленных целей не удалось.
Сразу же после создания «Евангелической церкви германской нации» образовалась «Исповедническая церковь», открыто выступившая против расовой доктрины и за сохранение чистоты христианства. Ничего не вышло (несмотря на проведенные аресты) и с католической «автокефалией» — все епископы высказались категорически против создания «национального немецкого католицизма».
Это особенно следовало бы учесть наушникам украинского президента, докладывающим ему, как легко будет «додавить» УПЦ методами, которые даже РСХА не принесли результатов.
Но создание «лжецерквей» было только первым этапом гитлеровской программы. Ее конечной целью ставилось окончательное уничтожение христианства. Его место в «тысячелетнем» рейхе должны были занять мистические учения, обосновывающие господство нации «германских сверхлюдей» со своими вождями-полубогами. Реализовать цель создания нацистской религии должны были СС. Им, по указанию Гитлера, кроме сугубо карательных задач, были переданы функции создания новой языческой «веры крови» и ее сакральной символики. Важнейшим направлением при этом считалась мистическая преемственность от великих правителей прошлого. Гиммлер постоянно заявлял, что он является реинкарнацией короля Генриха Птицелова подобно тому, как сейчас штатные пропагандисты рисуют генеалогическое древо лидера «моєї нації» от гетмана Калнишевского.
Сакральным центром новой религии избрали замок Вевельсбург. В будущую «мекку» СС планировалось собрать «арийские реликвии» и высшие достижения «нордического искусства» со всей Европы. На перестройку Вевельсбурга, которая почти полностью уничтожала древнюю планировку замка, были выделены огромные средства.
Это до чрезвычайности напоминает происходящее ныне фактическое уничтожение исторического и архитектурного памятника — киевского «Арсенала» и строительство на его месте малопонятного всеохватывающего музея. Средств, выделяемых на «Мистецький Арсенал», который не имеет ни коллекции, ни даже экспозиционного плана, достаточно для возрождения всех погибающих отечественных музеев. Но задача ставится явно иная. Создается впечатление, что планируется сделать «мегамузей» подобием святилища новой государственной эрзац-религии, основанной на национализме, русофобии и антиправославии.
Явная аналогия с настоящим просматривается и в деятельности входившего в структуру СС «Немецкого общества по изучению древней германской культуры и наследия предков» (общество «Аненэрбе»). Перед «Аненэрбе» ставились задачи проведения археологических раскопок и научных изысканий в области дохристианского периода. Ученые труды эсэсовских профессоров должны были подтвердить нацистские теории о сотнях тысяч лет существования немецкой нации и изначальном превосходстве германской культуры. Насколько большое значение придавалось археолого-историческому обоснованию фашистской мифологии, свидетельствует то, что финансирование «Аненэрбе» сравнимо с финансированием американского Манхэттенского проекта. Впрочем, нельзя упрекнуть в скупости и «оранжевую» власть, не жалеющую наших, т. е. бюджетных, денег на аналогичные цели.
Нынешняя, насаждаемая с самого верха властной пирамиды, антиисторическая истерия о «величайшей трипольской культуре», о существующих 140 тысяч лет древних украх, возня с созданием «институтов национальной памяти» при всей смехотворности преследуют те же цели. Трипольский фарс должен дать идущее из древности обоснование деятельности националистического режима. Должен подменить языческими мифами крови традиционное православие, основой которого является догма, что во Христе «нет ни эллина, ни иудея». А славянское единство — заменить плохо придуманной фантазией на темы «украинской працивилизации».
Традиционное православие Украины всегда расценивалось как серьезная угроза оккупантами и местными коллаборационистами. Цинично-расчетливый Карл ХII размещал свою кавалерию в православных храмах отнюдь не из-за недостатка места для лошадей и иконы использовал как мишени для стрельбы не потому, что испытывал дефицит в древесине. Не случайно и Гиммлер отдавал распоряжения РСХА, что на оккупированной территории его первоочередной задачей является уничтожение традиционного православия.
Политика гитлеровцев на оккупированной территории Украины основывалась на апробированном в самой Германии курсе дехристианизации, но имела и ряд важных особенностей, направленных на деморализацию населения и лишение его воли к сопротивлению.
Характерно, что «оранжевые» «евроатлантические интеграторы» повторяют политику Розенберга—Коха—Гиммлера с маниакальной точностью до мелочей. Их задачи практически идентичны — нашим атлантистам любой ценой необходимо втаскивание страны в НАТО, где украинцы будут играть роль пушечного мяса для строителей следующей за рейхом империи, претендующей на глобальное господство, а украинская земля станет плацдармом против православной России.
Министерство Розенберга считало основой религиозной политики на востоке образование автокефальной церкви в каждом из рейхскомиссариатов, что должно было лишить традиционное православие возможности влиять на население в патриотическом духе, причем предусматривалось создать всем этническим группам отдельную «национальную» церковь. Эти положения рассматривались и были утверждены в качестве государственной политики на совещании в ставке фюрера 8 мая 1942 г., но вряд ли даже Гитлер думал, что их столь ревностно будут выполнять спустя десятилетия в суверенной Украине.
После совещания в ставке были детально разработаны инструкции, где акцентировалась необходимость действий против Московского патриархата, а «национальная церковь» называлась «инструментом управления» оккупационных властей.
Даже терминология гитлеровских радетелей украинской «единой церкви» полностью перенята ющенковскими «евроатлантистами».
Достаточно процитировать документы, найденные российским церковным историком Шкаровским в архивных фондах РМО. Например, в обзоре РМО от 20 октября 1942 г. «Положение на Украине» отмечалось, что «оккупационные власти имеют достаточно оснований требовать абсолютной самостоятельности украинской церковной иерархии от Московского Патриархата и осуществления объединения всего православного церковного управления на Украине».
А в докладной Розенбергу руководителя церковной политики РМО Розенфельдера от 20 апреля 1943 г. указывалось: «ослабление Православной Церкви московского направления являлось исходным пунктом и руководящей идеей министерства. В связи с этим, со стороны министерства было оказано покровительство всем автокефальным направлениям и устремлениям внутри Православной Церкви».
Уже тогда проявлялась (преемственно переданная Секретариату и МИДу) забота о «европейском векторе» развития Украины. Розенфельдер, прямо как на саммит НАТО, писал, что «единая Православная Церковь на Украине под руководством антибольшевистски настроенного, надежно европейски ориентированного митрополита или патриарха совместима с германскими целями».
Не знаю, жив ли статс-советник Розенфельдер, но, изъяви он желание, уверен: высокая должность в сегодняшнем МИДе, или аппарате Ющенко была бы ему гарантирована.
Другим направлением уничтожения традиционного православия стало для оккупантов всемерное поощрение сектантства. Сам Гитлер считал тоталитарные секты чрезвычайно перспективным методом лишения славян духовных корней и исторической памяти. По его убеждению, «нашим интересам соответствовало бы такое положение, при котором каждая деревня имела бы свою секту с собственным учением о боге. Если при этом в некоторых деревнях образуются шаманские культы, наподобие негритянских или американо-индейских, то это следовало бы приветствовать, так как это только увеличило бы количество факторов, дробящих русское пространство». Позиция фюрера была конкретизирована в оперативном приказе РСХА от 16 августа 1941 г. за подписью Рейнгарда Гейдриха, где насаждение сектантства на оккупированной советской территории определялось одной из основных задач.
Сейчас эту же задачу выполняет тимошенковский Кабмин, в котором ключевые позиции занимают руководители тоталитарных евангелических и неохаризматических сект. Они делают все возможное для беспрепятственного развития в Украине сектантского тоталитаризма и утверждения американской модели религиозной политики.
Если в большинстве стран ЕС деятельность деструктивных культов, наносящая огромный вред психическому и физическому здоровью прихожан, не допускается, то в Украине им обеспечена поддержка на правительственном уровне — политической силой, которая сама построена на классических принципах тоталитарной неохаризматической секты.
Расширение влияния неохаризматов и максимальное количественное увеличение их паствы — составная часть уже начатой президентской избирательной кампании. Так готовятся сотни тысяч профессионально психологически обработанных избирателей и агитаторов, которые не только послушно и бездумно проголосуют за любую названную «пастором» кандидатуру, но и в случае необходимости сами выйдут на массовые акции и даже приведут детей.
Опыты по использованию деструктивных культов проводились спецслужбами неоднократно. Так, ЦРУ исследовало методы воздействия на психику фокусных групп с помощью своего агента Джима Джонса, создавшего секту «Храм солнца». Результатом экспериментов стало тогда массовое самоубийство сектантов. Известно и о привлечении Лэнгли тоталитарных сект для проведения государственных переворотов и поддержки «банановых» диктаторов в странах Латинской Америки, где были сильны позиции католической «теологии освобождения».
Кроме того, неохаризматические секты являются и чрезвычайно удобным, практически неконтролируемым каналом проведения операций с наличным финансированием, что в определенных политических ситуациях трудно переоценить. Трудно переоценить для лидера БЮТ и то, что неохаризматы имеют влиятельное лобби в США, включая высший политический и финансовый истэблишмент, а в ряде случаев в Америке находятся и их тесно связанные с ЦРУ центры.
Возможно, небезосновательна информация, что каналы неохаризматов активно используются Тимошенко для конфиденциальной связи с Вашингтоном и проталкивания себя в качестве альтернативы Ющенко как гаранта соблюдения американских интересов, включающих усиление антироссийского внешнеполитического курса.
От Церкви без церкви к Украине без Украины
По мнению владыки Агафангела, политика националистического режима по разрушению канонического православия — это попытка создать «Церковь без церкви». В более же широком аспекте курс Ющенко—Тимошенко — это построение Украины без Украины.
Очевидно, что навязываемое сверху тоталитарное государственное устройство с националистической идеологией абсолютно неприемлемо для большей части жителей страны. Не менее очевидно, что невозможно десяткам миллионов навязать искусственный монолингвизм и лишить возможности использовать русский язык во всех сферах жизни.
Невозможно сделать историческими героями всей Украины палачей из УПА и СС «Галичина», как и невозможно убедить большинство украинцев, что членство в агрессивном военном блоке может лучше защитить национальную безопасность, чем мирный нейтральный статус.
Понимают это и майданные поводыри. Поэтому им нужна другая Украина и другой народ. Нужна Украина без Украины — народ с выкорчеванной исторической памятью, лишенный традиций и с разорванной цепочкой духовной преемственности поколений. Значит, необходимо провести его массовое зомбирование, как в практике культа Вуду — лишить души и памяти, сделать нерассуждающим и послушным приказам верховных жрецов.
С этой целью режимом ведется тотальная обработка через СМИ, систему образования, неустанно трудятся спецслужбы. Но прошедшее после путча 2004 г. время показало, что ожидавшийся эффект отсутствует.
Составляющие национального менталитета базируются на едином фундаменте православной традиции, и только уничтожение фундамента сделает возможным разрушение возведенных на нем зданий.
Понявшие эту аксиому наследники Петлюры и Эриха Коха все более концентрируют удары по религии большинства, сочетая навязывание «национальной церкви» с внедрением тоталитарных сект. Учитывая, что американские хозяева проявляют недовольство малорезультативной деятельностью назначенных гауляйтеров, кампания нарушения прав верующих становится все более агрессивной.
Долг всех ответственных перед будущим Украины политических сил поставить преграду нарушению прав человека, составной частью чего является нарушение прав верующих. Поставить преграду преступной политике, проводимой потерявшим представление о реальности компрадорским националистическим режимом.
Уничтожение канонического православия будет означать национальную катастрофу — вместо независимого государства реинкарнируется сброшенный в адскую бездну советскими воинами-освободителями «Рейхскомиссариат Украина», единственным отличием которого от коховского будет только служба новой сверхдержаве, претендующей на всемирную гегемонию — как некогда поверженный нашими дедами гитлеровский рейх.
Дмитрий ТАБАЧНИК,
доктор исторических наук,
профессор
