Ч.1: http://www.anti-orange-ua.com.ru/index.php/content/view/1008/50/
Глава 4. Почему они победили?
Всплеск национализма, распад СССР нередко воспринимались и порой еще воспринимаются как исторический феномен, хотя этим логически завершилась "перестройка" М.Горбачева.
К середине 80-х годов ситуация в СССР стала критической. Непосильная гонка вооружений, поддержка "прогрессивных режимов", ухудшение качественных показателей экономики, спад производства и, как следствие, падение качества жизни, изнуряющий дефицит, очереди, "доставания" поставили под вопрос состоятельность советской модели социализма. Прогрессировал моральный кризис общества: потери и хищение на производстве, получение незаработанных денег, махинации, пьянство стали обыденным явлением. На этом фоне население болезненно раздражали относительное благополучие, привилегии и демагогия бюрократического аппарата, явно не способного навести в стране элементарный порядок.
Качество жизни населения с 1965 по 1985 год заметно выросло. Люди воочию видели новые школы, больницы, учреждения культуры, магазины, дома быта, асфальтовые и бетонные дороги. Интенсивно строилось жилье. Общедоступные пионерские лагеря, санатории, туризм стали неотъемлемым компонентом советского быта. Дефицит дешевого и качественного продовольствия, промышленных товаров раздражал, но, вопреки уверениям "демократов", пассажиры "колбасных поездов" везли из Москвы отнюдь не дешевую колбасу, а апельсины, мандарины, дорогие кондитерские изделия, промышленные товары далеко не первой необходимости - денег на это у советских людей хватало с лихвой.
Требовалась политическая воля для того, чтобы прекратить выплачивать незаработанные деньги, ликвидировать искусственно созданные рабочие места, закрыть нерентабельные предприятия - осуществить на деле принцип "кто не работает, тот не ест". Неизбежность такого рода реформ понимала и часть высшей бюрократии, сделавшая в апреле 1985 года ставку на Горбачева.
Сравнительно молодой генеральный секретарь был плоть от плоти партийного аппарата, его порождением. Поэтому, громогласно провозгласив "перестройку", всколыхнувшую страну, он повторил традиционные ошибки советских реформаторов, с самого начала вызвавшие скепсис в здравомыслящих слоях советского общества.
К началу 90 годов речь шла уже не о кризисе, - о развале советской экономики. Всплески недовольства населения гасили эмиссией (в 1989-1991 годах "напечатали" около 40 миллиардов рублей). В результате, как снежный ком нарастал дефицит. Инфляционные ожидания заставляли население расхватывать любые товары. Страна зашла в экономический и социальный тупик.
Внутриполитические провалы Горбачев пытался компенсировать на международной арене. Все понимали, что пересмотр традиционной - жесткой и дорогостоящей советской внешней политики был неизбежен, - только так можно было сократить непосильные военные расходы, получить западные кредиты. Но уступки Горбачева быстро приобрели характер капитуляции. СССР "сдавал" Афганистан, Ирак, ГДР, оставлял, теряя огромные прибыли, традиционные рынки торговли оружием. Развалился "социалистический лагерь". Разочарованные бездарной советской "перестройкой", социалистические государства Восточной Европы возвращались к своим прежним, далеко не эффективным, экономическим моделям, вопреки собственным интересам жертвовали рациональным сотрудничеством в рамках СЭВ и Варшавского договора. Скептиков опровергали привлекательными иллюзиями "новой Европы", "помощи Запада". На фоне всеобщей эйфории пытались не замечать, что новоявленные "партнеры" не распускают НАТО, не сворачивают военные программы, напротив, активно утверждают свое господство в экономически и стратегически важных регионах планеты, захватывают рынки вооружения.
Но выяснилось, что прагматики-"партнеры" даже не обсуждали возможность экономической поддержки СССР. "Перестройка" оказалась в подвешенном состоянии: экономический развал, разуверившийся во власти, обозленный народ и мощная легальная оппозиция, готовая на все ради ставшего реальным захвата власти. Республиканские правящие элиты стали все более откровенно смыкаться с сепаратистами, под лозунгом "национального возрождения" заигрывать с националистами.
Социально-политическая обстановка на Украине отличалась от "бурной" Прибалтики, уверенной, что все проблемы решатся самосдачей под военную базу НАТО, от России, - сравнительно низкой политической активностью населения. Это объяснялось высоким по стандартам СССР качеством жизни, устойчивыми источниками доходов, меньшей люмпенизацией населения. Такая ситуация определила доминирующие лозунги оппозиции: "национальное возрождение" и освобождение от экономической эксплуатации Москвы.
Широко разрекламированный на Западе новый курс советского руководства - "социалистический плюрализм мнений" обеспечил оппозиции безнаказанность. Можно было в митинговом запале оплевать государство, гражданином которого ты считался, а потом пойти в одну из государственных структур, где ты числился на работе, и получать от этого самого государства зарплату, пользоваться его общественными фондами потребления. По мере того, как крепла убежденность в безнаказанности, акцент деятельности оппозиции смещался с культурного возрождения, защиты окружающей среды, прав человека на политическую борьбу. Пассивность Компартии Украины, поддержка требований "демократизации" советской общественно-политической системы значительной частью населения Украины давали "демократическим силам", как стала называть себя оппозиция, реальную надежду проникнуть во властные структуры, использовать их в своих интересах. Назревал альянс украинской антикоммунистической оппозиции.
8- 10 сентября 1989 года в Киеве состоялся учредительный съезд Народного движения (движение по-украински "pyx" - авт.) Украины (НРУ) - аналога прибалтийских Народных фронтов. Съезд утвердил устав, программу, избрал руководство: И.Драч, В.Яворивский, М.Горынь, С.Конев. С марта 1990 года НРУ начал издавать свой орган - "Народную газету".
Новоявленное движение заявило о себе по принципу "умеренность во всем". Его полное название звучало "Народное движение Украины в поддержку перестройки". Цель - "национальное возрождение Украины" - в составе СССР. Программа, впервые опубликованная в газете "Л1тературна Украiна" 16 февраля 1989 года, признавала руководящую роль Коммунистической партии, подчеркивала, что речь не идет о создании структур, альтернативных существующей власти, напротив, ее инициативы поддерживают, ей хотят помочь.
НРУ выступал - в русле перестроечных процессов, за экономический, политический, идеологический плюрализм, что позволило объединить людей разных политических взглядов - от коммунистов- реформаторов до членов УХС и прочих антикоммунистических группировок. Несмотря на такую умеренность - по сравнению с народными фронтами Прибалтики, требовавшими республиканских валют и воинских формирований, преобразования СССР из федерации в конфедерацию, ЦК КПУ во главе с первым секретарем Л.Кравчуком, вместо естественной в русле провозглашенной КПСС перестройки равноправной дискуссии, пошел традиционным путем "держать и не пущать". Республиканские средства массовой информации развернули против НРУ кампанию озлобленной критики, навешивания политических ярлыков, коммунистам запретили сотрудничать с Рухом под угрозой исключения "из рядов". Такие меры, как всегда, дали противоположные запланированным результаты: превратили НРУ в массовую, влиятельную оппозицию.
Рух с особой тщательностью относился к проблемам межнациональных отношений: даже его радикальное, крыло понимало, что откровенного национализма Восточная Украина не примет. Правда, Рух требовал принятия закона о придании государственного статуса украинскому языку, но уточнял, что это "ни в коем разе не ограничит функционирование русского языка как средства межнационального общения в СССР, свободного развития языков национальных меньшинств и групп Украины. Каждый гражданин свободно пользуется родным языком.
И.Драч сразу после установочного съезда признал, что выступает "за Украину свободную, суверенную", но тут же оговорился: "в составе обновленной Федерации, на основе нового Союзного договора.
Подавая элементы национализма как часть "национального возрождения", Pyx стал заметной политической силой - проводил все более масштабные акции, добивался от республиканских и местных властей все новых уступок. Над митингами все смелее поднимались сине-желтые флаги и тризубы, звучал гимн "Ще не вмерла Україна" - символика, которую связывали с традициями украинской независимости и государственности. 28 октября 1989 года Верховный Совет УССР под давлением оппозиции принял закон о государственном статусе украинского языка. Однако дальше этих "национальных элементов" оппозиция не пошла, не желая рисковать в преддверии намеченных на март 1990 года выборов Верховного Совета УССР и местных Советов народных депутатов.
Выборы показали, что Восточная Украина не созрела для политического радикализма, особенно с националистическим душком. Зато в Галиции -Львовской, Тернопольской, Ивано-Франковской областях, "демократы" получили большинство в местных Советах - пришли к власти.
До выборов 1990 года галицкая оппозиция вела себя осмотрительно: выступая с позиций радикального антикоммунизма, сепаратизма, занимала в национальном вопросе осторожную, уклончивую позицию. На львовских массовых митингах 1988 года, которые привлекли внимание всей страны, московских журналистов поражало, что ораторы от оппозиции "буквально рвут в душах людей струны национальных чувств". И это в городе, "где подавляющее большинство школ, театров, газет, книг, выпускаемых в издательствах, и песен, звучащих по радио и телевидению, - на украинском языке". В то же время умиляло, что галицкие националисты "первыми приносят на митинги портреты Горбачева, часто цитируют Ленина, Маркса". Если кто-то и предложил на одном из митингов увековечить память бандеровцев, как жертв сталинского террора, - его просто "занесло". В целом же галицких националистов можно и нужно "пригласить к совместной творческой работе в условиях перестройки. Тогда эта политическая наивность отражала не только позицию московских журналистов, но и московского руководства.
Тем более, когда в 1989 году Горбачев посетил Львов, его приняли очень тепло. Председатель правления Львовской писательской организации поэт Р.Лубкивский, в недалеком будущем один из лидеров львовских национал-радикалов, на встрече с генсеком заявил: "В 1939 году бесправный тогда народ Западной Украины расправил крылья, обрел свободу... Народ воспринял этот исторический акт как уникальный шанс во имя справедливости политической". И никаких национальных проблем: "мы живем на этих землях - украинцы, русские, армяне, поляки, чехи, словаки - дружной семьей". На галичан можно положиться, во всяком случае, на Р.Лубкивского: "Советская власть, - подчеркнул он, - дала мне все для счастья, и другой власти мне не надо".
А тем временем галицкие власти гостеприимно распахнули двери экспансии оуновской идеологии. Сначала активизировались фракции ОУН, формально оппозиционные бандеровцам. В 1987 году в Нью-Йорке состоялась конференция ОУН-з. Ее лидер А.Каминский поставил задачу: "сформировать на надлежащем уровне штаб людей для анализа и разработки актуальной деятельности на Украине и в Советском Союзе для определения конкретных целей и выработки политических средств влияния на различные сферы жизни".
И на Украину, особенно в Галицию, оуновские эмиссары повезли литературу и периодику, выступали с лекциями, печатались в "демократической" прессе, организовывали "научные" и "теоретические" конференции. За ОУН-з двинулись на "материнские" земли представители "мельниковцев", а потом, и "бескомпромиссные националисты" - бандеровцы.
На чьи деньги малочисленные группировки, не пользующиеся влиянием в украинской диаспоре, совершали бесчисленные вояжи, оплачивали дорогостоящие издательские проекты, форумы и конференции? Но в начале 90-х годов "перестроечную" Украину эта проблема не волновала. Общественное мнение вполне устраивала официальная версия: поддержка украинской диаспоры. В то, что "за кордоном" все живут богато и готовы бескорыстно и бесконечно жертвовать ради счастья "родной земли", верили многие. Власти, конечно, имели объективное представление об источниках финансирования пропаганды украинского национализма.
Расцвет прооуновских группировок в условиях галицкой "демократии" естественно поставил вопрос о реанимации самой ОУН-бандеровцев. В марте 1991 года она заявила о воссоздании своего Краевого провода (руководства - авт.) в Галиции и даже Украинского государственного правления (теневого правительства - авт.), которые объявили "легалистично-конституционную систему СССР оккупационной, отказалась признавать законы, "навязанные Конституциями СССР и УССР".
Оставалось только возродить Украинскую повстанческую армию, что и было сделано в апреле 1991 года на съезде ветеранов УПА во Львове. Созданное съездом Братство ветеранов УПА провозгласило своей целью создание "правдивой истории УПА, увековеченье памяти погибших" Правда, естественно, состояла в том, что УПА не сотрудничала с гитлеровцами, не занималась террором, этническими чистками. Ее борьба - "наиболее героическая страница истории Украины". Ветераны УПА для начала не выдвигали политических лозунгов, но не собирались стоять в стороне от современных политических событий: делегаты съезда прошли по улицам Львова вместе с членами УНА-УНСО.
Было бы преувеличением утверждать, что национализм овладел массами, даже в Галиции. На родине "героев" (по инициативе "общественности") установили бюсты, Е.Коновальца и С.Бандеры, а в Бродовском районе - памятный знак дивизии СС "Галиция". Дальнейшие события развивались в духе Дюма-отца: оба бюста и памятный знак взорвали "неизвестные злоумышленники". Виновниками националисты, естественно, объявили КПУ и КГБ.
Несмотря на то, что украинская антикоммунистическая оппозиция называла себя "демократическими силами", националисты, в бандеровских традициях, дополняли свой пещерный антикоммунизм не менее пещерным антидемократизмом, поскольку понимали, что демократическими методами, в рамках демократических институтов, власти на Украине не получат.
Представители украинской диаспоры, никогда не забывавшие, что главная цель "национального возрождения" - развал СССР. Так, Р.Зварич на страницах журнала "Нацiоналiст" заявил, что в отношениях Украины с Россией должны утвердиться "не взаимные интересы, а исключительно украинские".
Эту идею галицкие националисты подхватили и развили. Командир УНСО О.Витович со свойственной ему бескомпромиссностью писал: "Москва всегда была, есть и будет для нас врагом номер один. Поэтому наша смертельная ненависть к москалям, к этой дикой варварской орде целиком понятна и морально оправдана". Его, как всегда, поддержал Д.Корчинский: "задача наших организаций заключается не столько в том, чтобы добиться независимости, сколько в том, чтобы добить Россию в том виде, в котором она существует сейчас". Львовская краевая организация СНУМ предупредила своих членов: "утверждение, что враги Украины не русские, а коммунисты глубоко ошибочно... На России лежит исключительная ответственность за порабощение Украины и планомерное уничтожение украинского народа на протяжении последних трехсот лет".
Р.Коваль, один из лидеров ДСУ, редактор его официоза - газеты "Нескорена нація" опубликовал программную статью "Должны ли украинцы заботиться о благополучии русских?", перепечатанную многими националистическими изданиями. Живущих на Украине русских он объявил "армадой колонизаторов" и обратил внимание этнических украинцев на то, что "длиннющие квартирные и телефонные очереди были бы значительно короче, если бы русские "братья" вернулись назад, на свое подворье". Они уедут, "когда на Украине для них будут невыносимые условия". Создать их не сложно: "активная украинизация и протекционизм в отношении украинцев, обеспечат не только благоприятные условия украинского возрождения, но и атмосферу дискомфорта для русских, их постепенную миграцию за пределы Украины. Когда на железнодорожных станциях и в аэропортах сообщения будут только на украинском языке, а в Крыму еще и на крымско-татарском, когда прекратится трансляция центрального и российского телевидения и радио, когда газеты и журналы на русском языке будут стоить в два-три раза дороже украинских, когда обучение в вузах будет только на украинском языке, когда без знания украинского языка невозможно будет занимать какую-либо руководящую должность, тогда москаль почувствует себя гостем, которому пора возвращаться в свой заплесневелый дом".
Выживанием русских с Украины борьба с Россией не закончится. УНС предупредил, что подорвет Россию изнутри: примет меры "по развертыванию освободительного движения на украинских этнографических территориях, которые сейчас находятся в составе России, а также в местах компактного заселения украинцами России".
Националисты сохранили присущий "классическому" украинскому национализму истерический антисемитизм, хотя значительную часть проживавших на Украине евреев уничтожили гитлеровцы, многие воспользовались возможностью эмиграции из СССР, оставшиеся единицы серьезной конкуренции "истинным украинцам" не составляли, более того, малочисленные еврейские организации, особенно в Галиции демонстрировали лояльность к "украинскому национальному возрождению". Видимо, ставка делалась на воспетый идеологами интегрального национализма "исконный" антисемитизм "национально сознательных украинцев".
Антисемитизм имел для националистов значение еще и потому, что бандеровцы, которыми гитлеровцы укомплектовали "вспомогательную полицию", карательные батальоны, активно участвовали в Холокосте, особенно в Галиции, где гитлеровцы уничтожили почти все еврейское население. От такого наследства следовало отказаться. Прежде всего, поспешили объявить факты участия бандеровцев в Холокосте клеветой. Тон, как всегда, задали представители украинской диаспоры, лично заинтересованные в пересмотре истории второй мировой войны. В январе 1989 года издающаяся в Америке газета "Наш голос" опубликовала статью М.Демковича-Добрянского, утверждавшего, что бандеровцы к "решению еврейского вопроса" в Галиции не имели никакого отношения: "во враждебной прессе и научных публикациях такого рода враги украинского народа возводят на украинцев всевозможную клевету". Версию о происках врагов с удовольствием перепечатали националистические газеты на Украине.
Поляки были для бандеровцев главным объектом ненависти, звериных расправ в годы второй мировой войны. Но националисты заняли в "польском вопросе" осторожную позицию. Во-первых, "суверенную Украину" намеревались повернуть лицом к Европе, значит к Польше. Во-вторых, в условиях "перестройки" галичане кормились польскими "шоп-турами" и раздражать соседей не решались. Однако это не означало, что "польский вопрос" снят с повестки дня. Ненависть тлела как огонь под пеплом, иногда прорываясь наружу устами наиболее радикальных лидеров.
В мае 1990 года председатель Львовского областного Совета народных депутатов В.Чорновил изложил свои политические взгляды корреспонденту газеты "Комсомольская правда". Он не скрывал, что "демократы" выступают "за полную независимость Украины, за вывод ее из состава СССР", готовы призвать своих избирателей к гражданскому неповиновению, но подчеркнул, что, оказавшись у власти "демократы" остаются сторонниками демократии. В частности, "не оспаривают право коммунистов иметь свою партию, как не оспаривают такое право за любой группой лиц, если их действия не выходят за рамки Декларации прав человека".
Возможно, в Москве такие заверения и воспринимали всерьез, но на глазах населения Галиции разворачивалась откровенная дискриминация, травля коммунистов, не пожелавших выйти из партии, членов их семей, "национально не сознательных" украинцев, не желавших реанимации бандеровщины. Под видом "департизации" их увольняли. Престижные должности занимали "национально сознательные". На работу принимали только по рекомендации первичной ячейки НРУ, свидетельствующей должную национальную сознательность.
Сыграла свою роль и националистическая пропаганда. В.Чорновил вынужден был признать, что обещанной им национальной идиллии во Львове нет: "случаются отдельные случаи межнациональной нетерпимости на бытовом уровне, но они никак не определяющие в нашем городе". Опросы общественного мнения не давали повода для столь оптимистической оценки: проявления национальной дискриминации ощутили на себе 81,6 процента русскоязычных львовян.
Киевские власти официально осуждали национализм. Но это все и ограничивалось. Употребить свои законные полномочия боялись как огня, чтобы не оттолкнуть возможных союзников в борьбе за "незалежность" от все более слабеющей Москвы. На многочисленные обращения граждан, общественных организаций попросту не реагировали. Правда, по поводу наиболее вызывающих акций галицких националистов - захватов Дома политического просвещения Львовского обкома Компартии Украины, Львовского филиала Центрального музея Ленина, митинговых призывов к вооруженным выступлениям, политическим и этническим чисткам назначались арбитражные процессы, прокурорские расследования, даже возбуждались уголовные дела, но эти редкие попытки спускались на тормозах, захлебывались в бумажной волоките.
"Национал-демократы", оправдывая выгодную им с точки зрения борьбы за власть пассивность властей, наперебой успокаивали население Восточной Украины. Постепенно на Восточной Украине к национализму сложилось парадоксальное отношение, поражавшее не только рядовых коммунистов, большинство населения Украины, все более скептически относившееся к разгулу "демократии", но и большинство украинской диаспоры, не разделявшей идей ОУН. Уже цитировавшийся В.Полишук следующим образом характеризовал обстановку весной и летом 1991 года: "Угрозы для Украины не видят некоторые киевские газеты и журналы. Их писания, а также поддержка ОУН-УПА со стороны таких деятелей, как Д.Павлычко, И.Драч, закрыли рты даже тем украинцам, которые пострадали от бандеровцев, потеряли своих близких. Люди снова начали бояться ОУН, как и 50 лет назад. Даже такие газеты, как "Демократична Україна", не бьют тревогу, та же "Робітнича газета" только время от времени публикует письма против ОУН-УПА. Редакции "Літературної України", "Молоді України" не просто не видят угрозы со стороны ОУН, они не хотят ее видеть. Такая тактика срабатывала, - в июле 1991 года опросы общественного мнения свидетельствовали, что только три процента населения Восточной Украины отмечала рост национального экстремизма.
Многочисленные средства массовой информации "демократической оппозиции" обрушили на читателей лавину "объективной экономической информации", причем, если киевские издания еще пытались сохранить имидж - держаться в рамках приличий, местные, особенно галицкие, логикой и здравым смыслом себя не ограничивали.
Безотлагательная необходимость государственной самостоятельности обосновывалась, прежде всего, тем, что Украина - одна из самых богатых стран Европы и мира: по двенадцати основным показателям производства промышленной продукции занимает девять первых и три вторых места.
Но воспользоваться своими богатствами Украина не может - ее грабит Москва: "союзные министерства забирают с Украины ежегодно сто миллиардов рублей, то есть каждый работающий платит союзный налог четыре тысячи рублей". На эти неправедные деньги роскошно живет население РСФСР: зарплаты там на 35-40 процентов больше, капиталовложения на душу населения выше почти в два раза, а расходы на развитие украинского образования, культуры, искусства - менее трети российских. На душу украинского населения производится тонна пшеницы, а потребляется 140 килограмм, мяса, соответственно, 155 и 68, сахара - 118 и 48. С промышленной продукцией еще хуже: 95 процентов уходит за пределы Украины.
Но и на оставшиеся крохи зарятся ненасытные "москали". Если срочно не отгородится от ненасытной России, последствия будут катастрофическими: "старший брат не понимает, как это он голодный, а младший брат голосует за самостоятельность. Оголодавши совсем, "двадцатипятитысячники" из Петербурга и Москвы придут к нам "поставить этих зарвавшихся хохлов на место" и почистить наши запасы".
Не менее распространенным аргументом сепаратистов стала экономическая помощь Запада - через украинскую диаспору. Радужные перспективы такой помощи особенно активно муссировали галицкие националисты, тесно связанные с "третей волной украинской эмиграции" (после второй мировой войны - авт.). Они уверяли, что даже если всю Украину Запад содержать не сможет, то Галицию - "украинский Пьемонт" прокормит безусловно.
От националистов не отставали и галицкие власти. В 1991 году В.Чорновил посетил Канаду и по возвращению дал пресс-конференцию, отчет о которой газета "За вільну Укра1їну" поместила под симптоматичным заголовком: "Чорновил открывает Америку". Открытие заключалось в том, что "украинская эмиграция видит свою основную задачу в поддержке процессов, происходящих на Украине". Деньги, - уверял Чорновил, - можно получить хоть завтра, для начала пять миллиардов долларов, будь Украина независимой. Но УССР заморские бизнесмены денег не дадут - бояться, что их заберет Москва.
Нужно признать, что пропаганде радикальной оппозиции Компартия Украины, особенно ее областные организации в Галиции, противопоставил эффективную контрпропаганду. Контролируемые КПУ средства массовой информации убедительно доказывали, что СССР, нравится это кому-то или нет, исторически сложился как единый хозяйственный комплекс, в случае его развала экономические возможности Украины сократятся на 75 процентов, из развитой индустриальной республики она превратиться в "хутор близ Диканьки". В капиталистическом мире идет жесткая борьба за источники сырья, рынки сбыта и "поддержка демократии в СССР" для Запада только средство укрепления собственных стратегических позиций, особенно в странах "третьего мира". Ни в СССР, ни в отделившихся от него республиках развитые индустриальные государства финансировать развитие производства не будут: относительная дешевизна советских трудовых ресурсов сводится на нет их низкой квалификацией и культурой труда. К тому же распад СССР сопряжен с длительной социально-политической нестабильностью на его бывшей территории. Оппозиции напоминали ее собственные выкладки относительно устаревшей украинской металлургии, оскудевших угольных пластах и черноземах. Восточная Украина подробно информировалась о программах и "акциях" галицких националистов.
7-8 декабря 1991 года главы России, Белоруссии, Украины подписали Беловежское соглашение, покорно ратифицированное парламентами. СССР исчез с карты мира. Коммунисты проиграли, антисоветская оппозиция победила.
Победила потому что, как свидетельствует исторический опыт, активное меньшинство сравнительно легко навязывает свою волю пассивному большинству. А в горбачевской "перестройке" начальная активность сменилась массовой пассивностью по мере того, как общество осознало неизбежность, безотлагательность коренных реформ советской экономической, социальной, политических систем и неспособность правящей элиты эти реформы осуществить.
КПСС имела все возможности перестроится самой и перестроить советскую систему. Она обеспечила уровень жизни, который А.Маслоу назвал первым уровнем удовлетворения потребностей, создала предпосылки реформ, но не смогла их осуществить. Не смогла, потому что вместо единственно возможной для страны без устойчивых традиций частной собственности и конкуренции, правосознания и политического опыта схемы: "сильная власть - либеральные реформы" встала на путь "демократических преобразований".
Демократия нужна, но она не цель, а средство, полезное и эффективное в определенных пределах - пока не перерастает в охлократию, пока политические решения принимаются квалифицированным большинством, пока социальные процессы управляемы и развиваются в рамках законов, которые можно и нужно совершенствовать, но нельзя игнорировать.
Свобода и демократия благо только тогда, когда принадлежат людям благоразумным, - предупреждал Меценат. Иначе демократия подменяет государственные интересы межпартийными амбициями и склоками, - предупреждал К.Победоносцев. Демократия приводит к диктатуре подонков, - предупреждал А.Нобель. И чем больше демократия перерастает в охлократию, тем больше выхолащиваются ее позитивные качества и на первый план выходят качества негативные. 1 декабря 1991 года население Украины сделало свой выбор и, как за каждый выбор, за него предстояло расплачиваться.
Часть 2. Маски сброшены
Глава 5. Хмурое утро самостийности
На референдуме 1 декабря 1991 года 90 процентов принявших участие - 84 процента имевших избирательное право - 71 процент дееспособного населения УССР проголосовали за подтверждение Акта независимости. К избирательным урнам шли люди, убежденные, что исправляют историческую несправедливость: Москва больше не будет отбирать львиную долю украинских доходов, хлынут иностранные инвестиции, и качество жизни резко возрастет. "Самостийная Украина", о необходимости которой так долго твердили галицкие националисты, стала явью, оставалось пожинать сладкие плоды.
Сделать эти плоды не просто сладкими, а очень сладкими казалось националистам вполне реальным. Нужно сворачивать экономические отношения с Россией и другими бывшими республиками СССР, переориентировать экономику на Запад, который окажет в этом любую необходимую помощь, руководствуясь, прежде всего не экономическими, а военно-политическими приоритетами. Размеры территории, численность населения независимой Украины, считали националисты, делают ее естественной опорой Запада в непредсказуемом по перспективам регионе, противовесом, позволяющим нейтрализовать геополитические претензии России.
Первый тревожный звонок нарушил эйфорию самостийности 24 марта 1992 года. Президент Л.Кравчук представил Верховному Совету концепцию экономической политики Украины, которая признавала и негативные последствия сепаратизма: обретение независимости будет связано "с сокращением поставок покупных дефицитных ресурсов из России и других стран СНГ", а это приведет "к сокращению объемов производства, безработице, сокращению доходов работников ряда предприятий". Кроме того, переориентация экономики на Запад потребует "сокращения производства той продукции, себестоимость которой по мировым ценам выше продажной цены".
Кравчук подчеркивал, что негативные явления - временные. Тем не менее, по оценке украинских средств массовой информации, на украинское население, уже настроившееся роскошно жить на спешно введенные вместо рублей купоны, откровения президента произвели "эффект разорвавшейся бомбы". К тому же вскоре выяснилось, что это еще не бомба - максимум граната. Развал советской сверхдержавы кардинально изменил ситуацию в мире, положил начало разрушительным процессам, которые стали охватывать все новые государства и континенты. Стало ясно, что Украина столкнулась не с отдельными трудностями, а оказалась в принципиально новой, неблагоприятной для нее геополитической ситуации.
Особенно негативными оказались последствия разрушения советского хозяйственного комплекса, разрыв традиционных экономических связей. В 1993 году тогдашний глава украинского правительства Л.Кучма признал, что, полностью разорвав хозяйственные связи с Россией, Украина сохранит не более 15 процентов своего экономического потенциала.
Российские нефтегазовые кампании ориентировались на платежеспособные западные рынки, использовали украинские нефтеперерабатывающие заводы для предпродажной подготовки нефтяного сырья с последующей поставкой в Западную Европу или Америку. Объемы переработки нефти для ограниченно платежеспособного внутреннего рынка Украины сокращались, что привело к катастрофическому дефициту энергоносителей. Все попытки на протяжении 90-х годов хотя бы частично решить проблему диверсификации нефтепоставок не увенчались успехом. Великая Украина дошла до воровства нефтепродуктов, что вызвало резкую ответную реакцию России. Во-первых, российские нефтяные кампании повысили цены на поставляемые Украине энергоносители (по различным видам топлива на 5-11 процентов выше среднемировых цен), получая в оплату контрольные пакеты акций украинских нефтеперерабатывающих предприятий. Во-вторых, с избранием В.Путина президентом, Россия отказалась решать проблему украинской задолженности долгим путем реструктуризации и требует у Киева приватизации российскими кампаниями свыше 30 крупных предприятий - Днепропетровские "Авиаагрегат и "Югмаш", Запорожский моторный завод, АНТК им. Антонова, Харьковский машиностроительный завод - основы украинской экономики, а также магистральных нефте-газопроводов. Как инструмент давления используется возможность транспортировки российских энергоносителей в Европу минуя Украину - через Беларусь.
Не оправдались и надежды правящей элиты дорого продать Украину в распоряжение НАТО. В 1994-1995 годах между Киевом и Северо-Атлантическим блоком наметились некоторые контакты: по инициативе Кучмы Украина присоединилась к натовской программе "Партнерство ради мира". Предусматривалось несколько совместных мероприятий, в том числе миротворческие учения. И, что самое главное, американцы пообещали дать денег. Но постепенно стало ясно, что демонстрации и обещания преследуют одну цель: обеспечить согласие Украины на расширение НАТО на восток. Отгородившись от беспокойного СНГ "санитарным кордоном" из бывших восточноевропейских социалистических государств, в Брюсселе успокоились и в значительной степени утратили интерес к Украине. Северо-Атлантический блок вполне устраивает завершить "санитарный кордон" прибалтийскими государствами. При этом "украинский вопрос" лучше не поднимать, чтобы не вызвать резкую реакцию Москвы.
По прогнозу Стретфордского аналитического института о тенденциях мировой политики в 2000-2010 годах перспективы геополитической роли Украины пессимистичны. Стретфордские аналитики считают, что США, защищая Европу от посягательств России, "молча игнорируют Украину как субъект мировой политики". Помимо пессимистических прогнозов, 2000 год нанес еще один ощутимый удар геополитическим претензиям Украины: за двухгодичную задолженность по взносам в размере 15 миллионов долларов США ООН лишила ее права голоса на Генеральной ассамблее. Правда, "первая по численности населения европейская державам, как любят аттестовать Украину киевские политики, оказалась не единственным должником, но обидно оказаться в одной группе с Гамбией. И вдвойне обидно, что бюджеты предусматривали выделение инвалюты на взносы в международные фонды, но правящая элита, которая заслуженно считается одной из самых коррумпированных в мире, не посоветовавшись с согражданами, израсходовала ее, как выразился начальник пресс-службы МИД Украины С.Бороденков, "на другие мероприятия".
Неуклюжее лавирование между Россией и Западом предопределило крах украинской экономики. Пытаясь сидеть между двух стульев, украинская правящая элита не смогла создать дееспособную систему государственного управления рыночной экономикой. Широко рекламируемые реформы проводились непоследовательно, противоречиво, сопровождались массовым разворовыванием национального богатства.
В результате доминирующие позиции среди собственников занял "директорский корпус" крупных предприятий, быстро сконцентрировавший их активы в своих руках. Этот процесс шел при попустительстве чиновников, получивших определенную долю собственности, возможность непосредственно участвовать в предпринимательской деятельности. Бизнес сросся с государственным аппаратом, оказывает определяющее влияние на принятие решений высшими эшелонами власти. "Директорский корпус" стал привилегированным сектором экономики, получил возможность использовать бюджетные средства, разнообразные прямые и косвенные льготы (отсрочки налоговых платежей, списание штрафных санкций, удлинение валютной выручки).
Ограждая себя от конкуренции, мафия, сформировавшаяся на основе консолидации "директорского корпуса" и чиновников, навязала систему регулирования производственно-коммерческой деятельности однозначно препятствующую развитию частного предпринимательства, особенно мелкого и среднего - накоплению финансовых ресурсов в реальном секторе экономики. В июле 1997 года Всеукраинский конгресс предпринимателей констатировал, что если в Польше более двух миллионов частных предприятий, то на Украине только 93 тысячи и число их сокращается из-за налоговой и кредитной политики государства, низкого платежеспособного спроса. Причем, 70 процентов украинских частных предпринимателей ничего не производят, занимаются перепродажей.
В 1992-1993 годах - за первые два года реформ национальный доход Украины сократился на 39 процентов. Такое падение не имеет аналогов в мирное, да и не только в мирное время. В период "великой депрессии" спад производства в США не превысил 25 процентов, в СССР во время второй мировой войны нижняя отметка падения производства составила 30 процентов.
В 1994 году постсоциалистические страны Европы в основном преодолели кризисные явления, связанные с переходом к рыночной экономике. Прирост ВВП в Польше, Венгрии, Словении, Чехии, Словакии, Румынии составил от 2,6 до 5,5 процентов. А на Украине ВВП сократился еще на 23 процента, инфляция достигла рекордной по мировым стандартам отметки: 10200 процентов.
"Негативные тенденции" в экономике клятвенно обещали преодолеть, но менялись президенты, правительства, корректировались экономические программы, а кризис углублялся. В 1999 году ВВП Украины в расчете на душу населения составил 590 $.
В 2000 году долг Украины за российские энергоносители приблизился к 900 миллионам долларов, а вместе с задолженностью кампании "ПЕРА" и Туркмении - к 2300 миллиардов долларов. Выплата этих долгов даже частично исключается и Украина перебивается тем, что "несанкционированно отбирает" российский газ: попросту ворует - в среднем по 10 миллионов кубометров газа в сутки.
Московские власти, в отличие от киевских, не сидели, сложа руки, предпринимали некоторые шаги, чтобы "завязать" на себя транспорт нефти с юга. Сюда следует отнести работы по расширению нефтяного терминала в Новороссийске до 40 миллионов тонн, строительство совместно с Болгарией и Грецией нефтепровода Бургас -Александропулос в обход Украины и турецких проливов, совместный российско-итальянский проект "Голубой поток" - газопровод через Черное море в Турцию мощностью 30 миллиардов кубометров в год, строительство перемычки на Тихорецк и Новороссийск, что приведет к фактической утрате экспортного потенциала украинских Приднепровских нефтепроводов. А 300 километровый нефтепровод по белорусской территории вдоль границы Украины вообще отрежет украинскую "нефтяную дугу" и лишит ее как платы за транзит, так и возможности приворовывать энергоносители.
В ответ украинские официальные лица восторженно обсуждают в средствах массовой информации глобальные прожекты типа транзита через Украину каспийской нефти. Обсуждается это всерьез, как будто есть возможность платить за километр тысячекилометрового трубопровода 1,3 миллиона долларов или эти деньги Украине кто-то подарит. При этом забывают, что даже 600 километровый нефтепровод Одесса-Броды с которым возятся с сентября 1996 года, не готов и на треть.
А времени на раскачку нет. Украина вступает в третье тысячелетие под угрозой погрузиться во тьму. В 1999 году на Восточной Украине бывали дни, когда даже в областных центрах электроэнергию отключали на 12-13 часов. Ситуация в райцентрах была еще хуже.
1999 год стал для Украины своеобразным сельскохозяйственным рекордом: валовый сбор зерна по сравнению с предыдущим годом сократился на восемь процентов и составил 24,37 миллиона тонн самый низкий урожай с голодного 1946 года. Можно ли считать это несчастной случайностью? По мнению экспертов украинской аграрной биржи нельзя. Речь идет о долговременных причинах: нехватке средств у производителей для обновления материально-технических ресурсов, недостаточном использовании ресурсов оставшихся, низком уровне организации производства, отсутствии эффективных каналов сбыта зерна. Эти процессы прогрессируют, делая производство зерновых все менее рентабельным и снижая его привлекательность.
Приходится констатировать: в XXI век Украина вступает, пepeстав быть развитым индустриальным государством - созданный огромными усилиями и жертвами экономический потенциал утрачен. Проведенная по поручению Международного валютного фонда независимая экспертиза пришла к выводу, что рекламируемые правительством успехи украинской экономики - результат "манипулирования цифрами и введения в заблуждение международных организаций". Один из экспертов, Г.Стенинг высказал мнение, что "если бы Украина не располагалась в Европе, ее все считали бы развивающейся страной".
Развал украинской экономики повлек тяжелейшие социальные последствия. Прежде всего, рост безработицы. По официальным данным в 2000 году она составила пять процентов трудоспособного населения, по неофициальным - 27. К ним, по мнению Международной организации труда, следует приплюсовать еще 18 процентов занятых в промышленности, которые только считаются работающими, а реально безработные, и еще 20 процентов занятых неполный рабочий день. В различных регионах Украины на одно рабочее место претендуют от 26 до 172 человек.
Власти признают, что на рубеже тысячелетий более половины населения Украины живет ниже уровня бедности (в 1992 году - 15 процентов). Впрочем, точнее сказать не живут, а мучительно борются за выживание. 416 тысяч несовершеннолетних детей (помните, "единственный привилегированный класс" СССР?) вынуждены работать, причем 82 процента - в неформальном секторе экономики.
Особенно в обществе, где на фоне развала и разорения благоденствуют те, кто не сдерживает себя "моральными тормозами". В 1999 году более миллиона семей имели доход ниже 10 долларов в месяц, а их сограждане только за год приобрели пять тысяч автомобилей "Мерседес" стоимостью от 100 до 300 тысяч долларов.
Откуда доходы? Прежде всего, от коррупции. Государственные чиновники, сохранившие основу своего господства - разрешительно запретительную систему, вымогают без зазрения совести абсолютно за все. В рейтинге 100 наиболее коррумпированных стран мира, ежегодно составляемом международной организацией "Transparency International", Украина в 2000 году утвердилась в первой трети. По данным опросов общественного мнения 58,7 процентов населения склонны считать, что власти практически ничего не делают для борьбы с коррупцией, а 77,1 процента думают, что некоторые действия властей даже способствуют коррупции.
Платят чиновникам не за красивые глаза, а за то, чтобы эти глаза кое-чего не замечали. Например, фальсификации товаров. Этот процесс нельзя напрямую связывать с украинским суверенитетом. На советских промтоварных рынках было немало кустарных поделок с иностранными фирменными знаками. Но по мере того как экономические "реформы" делали честное предпринимательство невозможным, пополняли стихийные рынки безработными, оказавшимися в безвыходном положении, подпольное предпринимательство, основанное на фальсификации, ширилось и крепло.
В средствах массовой информации еще не завершился спор о том, какой экономики на Украине больше - легальной или теневой. Но уже очевидно: фальсифицируется все, что может принести доход. И не только одежда и обувь иностранных фирм. Неуклюжие попытки государства укрепить свое экономическое положение повышением налогов и других обязательных платежей делают "теневое" производство все более рентабельным.
Глава 6. "Украинская" политика
Галиция постоянно получала дотации из республиканского и союзного бюджетов, обеспечивавшие населению сравнительно высокое качество жизни, социальную стабильность. Эти особенности галицкой экономики не были тайной, но галичане, в массе, верили националистам, утверждавшим, что "Запад" Галицию - "украинский Пьемонт" будут не оставит.
Каково же было разочарование, когда в 1992 году - в первую годовщину "реформ" по 13 из 18 показателей темпы падения производства в Галиции оказались выше, чем в среднем по Украине. А в апреле 1997 году совещание по анализу экономической ситуации, при Львовской областной администрации признало, что "отступать дальше некуда" и поручило разработать очередные "конкретные меры по выходу Львовщины из кризисной ситуации". Речь шла о том, что практически все промышленные предприятия стоят или работают с неполной нагрузкой. Даже львовское птицеводство, считавшееся наиболее мощным на Украине, вытеснили с собственных рынков иностранные "ножки". В 1997 году начались отключения электроэнергии - за неплатежи. В 1999 году Львовская область смогла оплатить только треть необходимой ей электроэнергии, а в 2000 году правительство приняло решение отпускать электроэнергии ровно столько, за сколько заплачено.
Настроившиеся на светлое капиталистическое будущее галичане, с удивлением замечали, что живут все хуже и хуже. Безработица в 1999 году выросла на 21 процент. В 2000 году по этому грустному показателю Галиция вышла на первое место по Украине - без учета отправленных в неоплачиваемые отпуска и работающих неполный рабочий день. Создавая видимость сокращения безработицы, власти перевели "бюджетников" на неполные ставки, но это только ускорило обнищание населения, сократило платежеспособный спрос.
Даже на "национальное возрождение" не хватало денег. Поэт диссидент И.Калинец, произведения которого националисты включили в школьные хрестоматии, жаловался, что его книги годами лежат без движения в издательствах. Особенно потрясла галичан информация статистиков о том, что в Ивано-Франковской, Львовской и Тернопольской областях соотношение рождаемости и смертности ухудшается быстрее, чем в других регионах Украины.
Власти надеялись на высокую "национальную сознательность" галичан, но ее хватило ненадолго. Начались забастовки и другие формы протеста против нищенских зарплат, многомесячных задержек их выплаты. Наиболее активными оказались шахтеры Львовско-Волынского угольного бассейна. Несколько раз получив вместо денег "графики погашения задолженностей", они дружно забастовали.
Львовские власти попытались усовестить зарвавшихся горняков, разъяснив им, что "острие забастовки направлено в сердце Украины, оно угрожает независимости молодого государства". Это не сработало. Шахтеры спускались под землю и отказывались подниматься на поверхность, объявляли голодовки вместе с семьями. Летом 1998 года представители всех шахт Львовско-Волынского угольного бассейна пикетировали правительство Украины. Забастовки охватили и другие галицкие предприятия.
Негативное впечатление на население произвела коррупция новой, "демократической" правящей элиты. Вчерашние беспощадные критики "советской системы" вели себя так, что "компартийные" руководители казались по сравнению с ними аскетами.
В 1992 году за финансовые злоупотребления был уволен в отставку заместитель председателя Фонда духовного возрождения имени митрополита А.Шептицкого И.Стефанюк. Но увольнение не остановило поборника украинской духовности. Он продолжал использовать бланки Фонда в незаконных финансовых операциях.
Затем проворовался главный редактор "народной газеты" "За вільну Україну" В.Базив. "Национальная пресса" для "украинского патриота" стала удобным прикрытием финансовых махинаций... с мясом. В колхозах, которые власти еще не успели разогнать, от имени редакции покупались бычки по пять рублей за килограмм живого веса. Эту немыслимо низкую цену устанавливали банальным шантажом, угрожая председателю разоблачением его партийного и советского прошлого. Затем - от имени редакции бычков продавали на мясокомбинат по 53 рубля за килограмм. Но в редакционную кассу вносили меньше половины прибыли. Львиную долю присваивали В.Базив с сообщниками. Этого обделенные сотрудники газеты простить не могли и, не побоявшись публичного скандала, свергли не желавшего честно делиться лидера.
Постепенно выяснилось, что и более крупные фигуры "демократического лагеря" не столь идеальны, как хотели бы казаться. Председатель Львовского областного Совета народных депутатов В.Чорновил, к тому времени возглавивший НРУ и перебравшийся на постоянное жительство в столицу, в 1996 году посетил Львов и встретился в оперном театре с населением. Выступление он начал оригинальным заявлением: "не спрашивайте меня, сколько магазинов купила моя жена". Но никто и не спрашивал, присутствовавшие прекрасно знали, какие торговые и жилые помещения сумела приватизировать чета диссидентов, пока муж возглавлял "демократический" Львовский областной Совет народных депутатов.
А в 2000 году на страницы газет попал бывший заместитель В.Черновила по областному Совету И.Гель - глава областной комиссии по реабилитации репрессированных в годы Советской власти. Репрессированные националисты устроили пикетирование областного Совета с требованием отправить его в отставку. Оказавшись у власти, бывший борец за возрождение униатской церкви забюрократился: попасть к нему на прием претендующим на реабилитацию старикам стало невозможно, а письменные обращения игнорировались.
Еще больший эффект производили взаимные разоблачения "участников освободительного движения", которые хлынули потоком сразу после того, как "демократическая оппозиция" стала делить престижные должности. Прежде сторонники "патриотов" не задавались вопросами, почему бывшие бандеровские боевики, активные диссиденты спокойно живут во Львове, в Киеве, почему власти к ним лояльны. Ответ оказался шокирующим.
В 1992 году в печати появились материалы о том, что член Центрального руководства НРУ, известный диссидент Л.Танюк сотрудничал с КГБ. С помощью чекистов он жил в Москве, имел квартиру, у него прятали "самиздат", останавливались диссиденты, а он усердно поставлял информацию. Разумеется, и сам Л.Танюк и его соратники гневно опровергли "компартийные" инсинуации, но опровержения выглядели неубедительно, поскольку бывшие диссиденты, а ныне демократические лидеры, решительно отвергали предложения опубликовать списки "сексотов" КГБ.
Крупный скандал вокруг участников "освободительного движения" разгорелся во Львове. Газета "Высокий замок" в 1993 году под рубрикой "Из архивов КГБ" начала публиковать архивные материалы о деятельности оперативно-боевых групп, которые под видом боевиков бандеровской службы безопасности приходили к подозреваемым в сотрудничестве с УПА, обвиняли их в предательстве, получали доказательства "верности", доставляли в КГБ, затем отпускали и использовали как осведомителей. Редакция не обратила внимание на то, что среди осведомителей фигурируют фамилии активистов и руководителей движения за реабилитацию ОУН-УПА. Посыпались протесты. Архивные материалы поспешили объявить фальшивкой. Но репутация "борцов" оказалась подмоченной.
Еще большее впечатление произвело разоблачение председателя Всеукраинского братства УПА М.Зеленчука. Братство получило "от диаспоры" деньги, их, как водится, не поделили и недовольные соратники публично поведали пикантные подробности биографии бандеровского ветерана: в ноябре 1944 года он "бросил оружие и убежал с поля боя", в октябре 1945 года участвуя в нападении на Тисменицкую меховую фабрику "для собственных нужд взял несколько кожухов", в мордовском лагере № 11 "сотрудничал с администрацией и был членом Секции внутреннего порядка - концлагерной милиции", досрочно освобожденный, сотрудничал с КГБ, за что получил прописку в Ивано-Франковске.
Все эти факторы серьезно повлияли на политическую ориентацию населения: оно быстро разочаровалось в "самостийной" государственности. Уже в 1993 году опросы общественного мнения показывали, что 47 процентов населения считает реальной властью на Украине мафию. В 1999 году мафию признали реальной властью 57,3 процента респондентов.
В 1997 году социологи сделали вывод, что 32 процента граждан Украины не ориентируются в политических течениях, а в 2000 году оказалось, что 80 процентов населения практически не имеет представления о происходящем в Верховном Совете. В парламентских выборах 1998 года не приняли участие по различным регионам от 15 до 50 процентов избирателей, а явка избирателей на местные выборы 2000 года составила от 23,5 до 30 процентов.
Время показало, что это еще даже не цветочки - бутончики. В 2000 году социологическое исследование, проведенное Институтом социальной и политической психологии Академии педагогических наук Украины, повергло "самостийников" в шок: гражданами Украины хотели бы остаться 29 процентов школьников и 36,5 процента студентов. Остальные не прочь жить в более приличной стране.
Заколебалась и цитадель национализма - Галиция. В 1993 году социологические исследования свидетельствовали, что национализм занимает общественном мнении сильные позиции: 50,6 процента респондентов считали, что экономическому возрождению Украины препятствует Россия; 48 процентов негативно относились к пребыванию Украины в СНГ; 38 процентов видели препятствие нормализации украинско-российских отношений в "российском шовинизме". Но националистический дурман быстро развеивался.
В Галиции националисты обвиняли в своих неудачах "денационализирующую" советскую систему образования и уповали на "националистическое воспитание" молодежи, "которую можно было бы поставить рядом с героическими юнаками ОУН-УПА". Но время шло, а "национальная сознательность" не только не прирастала, напротив, убывала. Патриотические празднества приобретали комедийный характер.
Не могли похвастаться популярностью и националистические издания. В 1995 году В.Базив, после изгнания из редакции газеты "За вільну Україну" приглашенный редактировать бандеровский "Український шлях", грустно констатировал: "к сожалению, националисты за пять лет успели набить читателям оскомину на всякую идейную трескотню не меньше, чем коммунисты за 70 лет". А годом позже "Нескорена нація" скорбела по поводу того, что за пределами Галиции "мало кто отважится публично назвать себя националистом".
Зато в выступлениях, не подлежащих огласке, украинская правящая элита симпатий к национализму не скрывает. В 1998 году достоянием гласности стали материалы закрытых слушаний Совета безопасности Украины. Обсуждавшиеся на них "направления государственной деятельности" симптоматичны: "Мы не должны вступать ни в какие соглашения и союзы, какой бы характер они ни носили, - экономический, политический, военный, если там хоть как-то присутствует Россия". Мы должны объединиться против могущества России. Только тогда она и ее президент будут управляемы нами".
"На сегодняшний день батальон УНСО находится в Чечне. Батальон УНСО, 460 с лишним человек, участвовал в грузино-абхазском конфликте. Везде, где возникают локальные конфликты в ущерб России, везде им противодействуют украинские национальные силы самообороны".
"Все наши встречи с руководством России должны быть направлены на то, чтобы, несмотря на невозможность выплаты долгов, мы могли получить все необходимые энергоресурсы".
"Отдавая в аренду Севастополь, мы приобретаем его навечно, к тому же это будет наша скатерть-самобранка, на которой Россия будет накрывать для нас стол - и стол богатый. При этом нас нисколько не будет волновать вопрос, что она сама будет иметь и за каким столом сидеть". Эти откровения свидетельствуют, что "украинская" политика по существу ничем не отличается от интегрального национализма. В связи с чем возникает вопрос, на который некоторые российские политики и журналисты спешат ответить утвердительно: можно ли считать, что интегральный национализм стал государственной идеологией, государственной политикой Украины? Думается, пока нет. Но для него готовится почва.
Сложилась уникальная ситуация: в библиотеках стоят на одной полке изданный в Канаде сборник документов, в том числе немецких о формировании дивизии СС "Галиция", с текстом присяги "дивизионников" на верность Гитлеру, и изданный в 1994 году историко-публицистический сборник "Украинська дивізія "Галичина", разъясняющий, что речь идет о "первой украинской дивизии украинской национальной армии", бойцы которой присягали на верность Украине.
Но постепенно все становится на свои места: в библиотеках, в списках рекомендованной литературы остаются только "нужные" издания. Школьникам и студентам рекомендуют изучать только "настоящую" историю, в которой ОУН на всем протяжении своей истории исповедовала демократические принципы, а Бандера - "символ нации". Созданный Абвером батальон "Нахтигаль" в действительности - украинский курень "Соловейко" - "антинемецкое формирование в немецких мундирах". В геноциде евреев галицкие националисты не участвовали. Бойцы 1-й украинской дивизии "Галичина" не имели никакого отношения к СС: "молодые украинские хлопцы воевали за Украину, за ее волю, чтобы не было на родной земле никаких оккупантов". УПА защищала украинское население от террора "немецких польских шовинистов".
На фоне этих исторических изысканий националисты поднимают вопрос о полной реабилитации ОУН-УПА и власти, особенно в Галиции, идут навстречу. Во Львовской, Ивано-Франковской, Тернопольской, Волынской, Ровенской областях местные Советы признали УПА "воюющей стороной" во второй мировой войне и предлагают сделать то же самое Верховному Совету и Президенту.
Киевские власти действовать так откровенно пока опасаются. Приходится считаться с общественным мнением и Восточной Украины, и украинской диаспоры, и стран СНГ, и Запада. Поэтому официально ОУП-УПА не реабилитирую - готовят почву. Под лозунгом "национального примирения" устраивают совместные собрания, экскурсии по Днепру зa государственный счет ветеранов Красной армии и УПА. Закон "О статусе ветеранов войны и гарантиях их социальной защиты" приравнял бандеровчцев к участникам Великой Отечественной войны. В1999 году Кучма учредил к 50-летию освобождения Украины медаль "Защитнику Отчизны", которой наградили и "вояк" УПА, дивизии СС "Галиция".
Глава 7. Современная концепция украинского национализма
Националисты учли опыт неудачных попыток сходу навязать "самостийной Украине галицкий национализм в качестве государственной идеологии - по примеру правящей элиты встали на путь постепенного повышения "национальной сознательности" населения. При этом подчеркивается, что речь идет отнюдь не о бандеровском интегральном национализме, а о "современной концепции украинского национализма" - общеукраинской идеологии, учитывающей социально-экономические и политические реалии конца XX века.
Естественно, украинская "супернация" вправе претендовать на особый статус, как в собственном государстве, так и в мировом масштабе. Этот принцип определяет внешнеполитическую программу националистов, главная задача которой - покончить с недостаточной национальной сознательностью" украинцев - "сплотить нацию". В.Иванишин, один из "молодых" идеологов галицкиго национализма признает, что "национализм еще не стал для большинства украинцев мировоззренческой базой и детерминатором их социального поведения". Лучше всего, по мнению националистов, сплачивает перманентное чувство внешней угрозы: "народу нужен образ врага, объект для битья. Народ привык, что всегда есть кто-то, кто виноват в его бедах". Угрозе необходимо противопоставить силу. "Нам необходимо стать сильными, - призывает лидер ДСУ В.Яворский, - нам необходимо научиться воевать. Сила должна стать культом нашего народа. Для нас нет ничего важнее сегодня, чем пестование воинственного духа в украинцах".
Внешним врагом Украины националисты избрали Россию, обладающую достаточным потенциалом для утверждения "угрозы" в массовом сознании. Кроме того, антироссийская истерия используется как контраргумент против оппонентов национализма, утверждавших, что "освободившись" от России Украина ничего не приобрела, а потеряла очень много.
Националисты разъясняют, что политика России в отношении Украины несправедлива по всем параметрам. Во-первых, после распада СССР она присвоила "этнические земли Украины": в Курской и Воронежской областях, на Кубани этнические украинцы составляют большинство населения. Во-вторых, украинцы в сталинских лагерях составляли 70 процентов заключенных, Россия должна им "за строительство металлургических комплексов Норильска, шахт Воркуты, Инты, каскада электростанций на Енисее, Братской электростанции, Беломорканала и ряда других уникальных сооружений". Кроме того, "украинцы создавали российскую культуру, науку, музыку, искусство и литературу. Красивейший российский город Санкт-Петербург построен украинскими казаками". И за это тоже надо платить.
Но Россия не только не платит, а еще и ведет на Украине подрывную деятельность. Когда начались шахтерские забастовки, Всеукраинский совет УРП сразу понял, чьих это рук дело: "донецкие волны поднимает ветерок с Москвы-реки". Москва пользуется тем, что "потребительские настроения присущи населению не только Восточной Украины, но и Галиции" и мешает украинским патриотам "призывать людей к жертвенности и терпению".
Россия главный, но не единственный враг. Другие сопредельные с Украиной государства националисты также объявили враждебными - захватившими "украинские этнографические земли". Яворский призывает: "мы не имеем права смириться с тем, что такие важные этнографические украинские территории как Лемоквщина, Холмщина в Польше, Брестщина в Белоруси, Приднестровье в Молдавии оторваны от Украины. Все эти земли должны быть рано или поздно возвращены назад, и об этом нужно прямо заявлять на всех уровнях".
Националисты не скрывают, что готовы реализовать свои претензии насильственными методами: "поляки - исторические враги", поэтому Украина "должна быть всегда готова к войне на два фронта".
Беларусь вызывает ненависть националистов интеграцией с Россией. Это чревато не только потерей доходов за транспортировку нефти и газа, но и дискредитацией курса националистов на разрыв всех отношений с "москалями". В начале лишенных "национальной сознательности" белорусов попытались отечески вразумить. В январе 1993 года в Минск направился львовский десант: "активисты политических партий" под руководством председателя львовской областной организации УКРП В.Фартуха. Под желто-голубым флагом галичане организовали митинг с призывами не подписывать Устав СНГ. Но минчане не приняли роль благожелательных слушателей, высказали свою точку зрения. В интервью газете "Высокий замок" Фартух скорбел, что "на наш народ, независимое государство было вылито немало грязи". С тех пор личных контактов с белорусами галицкие националисты избегают, но постоянно публикуют в своих печатных органах (для украинцев) статьи с критикой "батьки Лукашенко" и пророчествами бесперспективности белорусско-российского альянса.
Многочисленные и все более откровенные проявления национализма украинские власти пытаются представить "отдельными случаями" радикализма жертв советских политических репрессий и молодых людей с недостаточной политической культурой. На них не стоит обращать внимание, поскольку никакого влияния на социально-политическую ситуацию они не оказывают.
На самом деле опасность не призрачна. Все националистические группировки, несмотря на малочисленность, имеют печатные органы, которые распространяются по всей Украине. Только УНА-УНСО издает журнал "Националист" и семь газет. Они обрушивают на население поток националистической истерии, травят "инородцев".
Исходя из бандеровских традиций, главным объектом ненависти националистов должны быть русские, но по количеству оскорбительности публикаций, безусловно преобладает антисемитизм, хотя евреев на Украине осталось сравнительно немного.
После референдума 1 декабря 1991 года Верховный совет Украины принял обращение "К парламентам и народам мира", в котором подтвердил, что "украинское государство гарантирует всем народам, национальным группам, гражданам, которые проживают на ее территории, равные политические, гражданские, экономические, социальные и культурные права, свободу религиозных убеждений".
Приходится констатировать, что в Галиции ни один из этих принципов не соблюдается, национальное равноправие не обеспечивается. Национализм стал официальной идеологией и политикой галицких властей.
Альянс националистов и правящей элиты складывается шаг за шагом и уже дает плоды: "национальные меньшинства" все более решительно заявляют о дискриминации. Дважды подверглась погрому Дрогобычская синагога, осквернены еврейские кладбища в Ужгороде, Хусте. Социологи отмечают ухудшение отношения к русским: 57 процентов украинцев не хотели бы видеть их членами семьи, 76 - друзьями, 97 - коллегами по работе, 89 - жителями Украины Опрос касался отношения к 17 национальностям и показал, что украинцы вообще никого не любят. Индекс общей национальной нетолерантности соответствует 61 по 100-балльной шкале, на которой точка 50 баллов разделяет положительное (толерантное) и отрицательное (нетолерантнoe) отношение.
Заключение
Прогресс общества предполагает естественный отбор на основе свободной конкуренции. Утверждение идеологий, подменяющих эту свободу отбором противоестественным, на основе любых групповых приоритетов, общественный прогресс тормозит. Начинается своеобразная цепная реакция: дискриминация в интересах приоритетной социальной группы наиболее квалифицированных и активных элементов общества замедляет его развитие, в результате конкуренция за собственность и рабочие места обостряется, что ведет к усилению дискриминации. В конце концов, конкуренция переносится в приоритетную группу, объектом дискриминации становятся отдельные категории принадлежащих к ней граждан. С этой точки зрения, очевидно, что разыгрывание "националистической карты" ведет Украину в тупик.
Утверждение галицкого национализма в качестве государственной идеологии предполагает подогнать под его специфические стандарты Восточную Украину, сломать ее исторически сложившиеся менталитет, образ жизни. Эта политика под лозунгом "украинизации" встречает неприятие, чреватое расколом государства. Она уже привела к автономии Крыма. В 1995 году сессии городских и областных Советов Луганской, Донецкой, Харьковской области одобрили постановления об официальном статусе русского языка. Луганский областной Совет потребовал, кроме того, чтобы официальные документы из Киева присылали в область на русском языке. В 1996 году Львов посетил депутат Верховного Совета от Донбасса Ю.Болдырев, известный защитник прав русскоязычного населения. В интервью газете "Высокий замок" он откровенно сказал, что "Большая Украина, безусловно, в скором времени навяжет свои правила игры Западной Украине". В частности, украинцы не смирятся с порочной, по сути, политикой навязывания "государственного языка" регионам, где украинский и русский язык всегда сосуществовали. "Единственный выход из этой ситуации, - по мнению Ю.Болдырева, - федерализация Украины".
На этом, кстати, до 1992 года настаивали галицкие националисты, которые теперь претендуют на "галицизацию" всей Украины.
